В ООН прошло подготовительное совещание к июньской конференции по океанам. Ну и что, скажете вы, почему нам это должно быть интересно? А потому, что мировой океан гибнет у нас на глазах и губим его все мы. Но и спасти его можем только мы – вместе. В июне в Лиссабоне странам будут представлены конкретные решения и пути сохранения океанов. План разработан Международной океанографической комиссией ЮНЕСКО. Рассказывает ее руководитель, заместитель Генерального директора ЮНЕСКО Владимир Рябинин.

ВР: Действительно, это мало кому что говорит, потому что люди далеки от океана. Но состояние здоровья океана такое сейчас, что скоро, говоря простым русским языком, «мало не покажется». Целый комплекс вопросов накопился, и это уже не первая, а вторая конференция. [На первой] мы привлекли внимание всего мира к проблеме океана. Сейчас пора уже не только принимать решения, но и посмотреть, где мы находимся. Находимся мы, в общем, не в очень хорошей ситуации. Есть 17 Целей устойчивого развития, 14-я из них - по океану, а у них есть определенные задачи. Ни одна из этих задач пока не выполняется, здоровье океана ухудшается. Требуется принять высочайшие решения на высочайшем уровне и двинуться вперед. Эта конференция – это еще одна попытка остановить падение в пропасть с точки зрения здоровья океана и его последствий для всего человечества. Вот это – ценность конференции. Конечно, страны приехали со своими повестками дня, но то чувство опасности, [понимание] что мы находимся на краю пропасти, уже есть у всех.

Наша делегация – делегация Межправительственной океанографической комиссии ЮНЕСКО, приехала в Нью-Йорк с планом, как спасти океан. Это научный план выполнения десятилетия «Наука об океане для устойчивого развития». Потому что спасти здоровье океана можно только на основе науки, и у нас есть план того, как это сделать.

"Каждый второй вдох – это насыщение кислородом, который порождается океаном"

ЕВ: Для того, чтобы «приблизить» океаны к жизни простого человека, давайте напомним все-таки, что происходит и каковы угрозы океану?
ВР: Для начала надо сказать, что океаны — это самая большая экосистема нашей планеты, не только по объему или размеру, но и, наверное, 90 процентов биомассы находится в океане. Людям будет полезно, конечно, напомнить, что каждый второй {наш] вдох – это насыщение [организма] кислородом, который порождается океаном. А что происходит? Океан сейчас выпускает на 2 процента меньше кислорода. Океан сейчас так нагрет, а коралловые рифы живут на пределе своего температурного режима, что продолжительные тепловые волны, которые, мы знаем, происходят на суше, и знаем, как это все неприятно, - они также происходят в океане. И вкупе с окислением океана (океан – это по-прежнему щелочная среда, но уже менее щелочная, чем раньше), это приводит к тому, что страдают и коралловые рифы, и целый ряд таких животных, которые там домики строят. В общем, нарушается трофическая (пищевая – ред.) цепь океана, а трофическая цепь океана, она идет от самых мельчайших организмов ну, и, скажем, до китов. И представьте себе, что в середине что-то разорвалось - вот такие вещи происходят. Последний отчет Группы экспертов по изменению климата , который посвящен океану и криосфере в условиях изменяющегося климата, в общем, четко говорит о том, что если в 2100-м году средняя температура Земли превысит на 2 градуса ту, которая была до индустриальной эпохи, то мы должны попрощаться с коралловыми рифами, с большинством коралловых рифов. В коралловых рифах живет примерно треть видов. Значит, мы потеряем треть видов. Сейчас происходит, по сути дела, очередное вымирание видов и в океане, и на суше. И что действует хуже всего на океан, это сочетание факторов: это потепление, это окисление, это хищническое рыболовство и варварские методы рыболовства, и кроме того, продолжающееся загрязнение.

Немногие знают, что, допустим, в Балтийском море очень сильно изменился состав, там очень много медикаментов, в основном релаксантов. То есть вот таково состояние воды, и в общем, конечно, люди по-прежнему наслаждаются пребыванием на берегу океана, но это уже не везде возможно. Возьмем, например, Карибское море: это островные страны, которые живут за счет туризма, но в результате ряда процессов происходит вредоносное цветение саргассовых водорослей, они попадают на пляжи и создается совершенно неимоверный запах там, их невозможно убрать. И представьте себе – это основная часть экономики государств. Такие примеры можно продолжить, их много, но в целом создается довольно-таки страшная картина, которую нужно показать людям. И вместе с тем есть научно-обоснованные методы управления океаном, которые, собственно, будут предложены в рамках десятилетия и которые мы разрабатываем.

"Это еще одна попытка остановить падение в пропасть с точки зрения здоровья океана и его последствий для всего человечества"

ЕВ: Понятно, что, как Вы сказали, необходимы политические решения на самом высоком уровне. Но мы стараемся все-таки в своих программах и интервью не только рассказывать о том, как все плохо, но и помогать людям понять, что делать и что могут сделать они. Как мы с Вами и все остальные можем, ну, если не спасти океаны, но немножко как-то затормозить развитие болезни.
ВР: Вы знаете, я был практически счастлив, когда сегодня я подходил к зданию ООН и увидел плакат. А войдя в здание, убедился, что плакат – честный. Там написано, что больше в штаб-квартире ООН не используют одноразовый пластик. Действительно, год назад на конференциях, в которых я участвовал, были такие маленькие бутылочки. Бутылочки на один глоток. Это вообще неприемлемо никак. Исключено! Так что что-то можно сделать на уровне обывателя. И каждый человек, если он поймет, что он может, допустим, уменьшить свои выбросы углекислоты, свои выбросы пластика, понимать, что происходит, какие продукты он потребляет, какова стоимость продуктов для Земли … Вот это может сделать ординарный человек, и это очень важно.
Но я хотел бы сказать - мы хотим принять решения, которые бы касались всех слоев вот этих уровней действия. Имеется возможность с помощью продуманной системы развития науки с ориентировкой на определённые наблюдения, создать систему наблюдения за состоянием океана, которая является частью системы наблюдения за Землей. Имеется возможность развить методы обработки информации и прогнозировать состояние. И в этом случае окажется возможным понять последствия принимаемых решений на самом разном уровне. И в принципе, мы видим двустороннее развитие в рамках декады. С одной стороны, мы знаем, что нужно сделать с точки зрения науки, заполнить определенные пустоты в знаниях и, по сути дела, открыть распределенную базу данных и знаний об океане, чтобы все знали куда идти и как это можно использовать. И чтобы эта база данных и знаний обладала определенными положительными надежными свойствами. А дальше это должно пойти в политику, должны быть приняты политические решения о том, как управлять океаном. Вот в этом состоит элемент новизны.

Потому что раньше океан просто был брошен, и сейчас, например, посланник Генерального Секретаря ООН по океану Питер Томпсон, с нашей подачи правда, он говорит о том, что океан болен и нужны «врачи». Ученые — это и есть «врачи» океана. И когда мы вылечим океан - допустим, что это произойдет, - здоровье океана надо будет поддерживать с помощью управления. Управления на основе знаний экосистемы.

"Мы знаем, что происходит, мы знаем, что нужно делать, и видим, как влияют на океан человеческие решения"

Есть способы управления береговой зоной, есть способы управления прибрежной зоной. В ООН разрабатывается новый закон о том, как управлять сохранением жизни в океане за пределами национальной юрисдикции. В этом направлении очень существенно развитие защитных зон в океане. То есть мы имеем целостную картину того, как можно управлять океаном на основе науки. И что существенно, если эта система получает одобрение стран, то тогда она резко повышает прозрачность принимаемых решений и оценку их последствий. Мы знаем, что происходит, мы знаем, что нужно делать, и видим, как влияют на океан человеческие решения. Так что у нас есть - на самом деле, это наш большой сюрприз - у нас есть решение вопроса, и поэтому на этом совещании, если раньше, допустим, про нашу организацию, про Межправительственную океанографическую комиссию как-то так говорили, что, вот, она «перспективна», то теперь говорят: «Давайте, делайте!». И это – колоссальное изменение в лучшую сторону. У нас есть план сохранения здоровья океана.