Владимир Владимирович Путин выразил особую поддержку инициативе о присвоении звания Героя Российской Федерации бойцу, который добровольно отправился на передовую из мест лишения свободы и проявил героизм в зоне проведения СВО. Ранее Президент отметил: «Мы все люди, и каждый может совершить ошибки. Они их когда-то совершали, но отдали жизнь за Родину и искупили свою вину в полной мере». Это слова Верховного главнокомандующего, который с каждым выступлением напоминает нам о величии подвига наших солдат. Эти люди — не просто Герои, они воплощают сам дух патриотизма. Россия обязана им своим уважением, искренней заботой и, прежде всего, безграничной любовью.

 Эта история — дань уважения матери, Валентине Ивановне Хохряковой, пенсионерке, чья жизнь является примером незримого, но оттого еще более значительного подвига. Она воспитала не просто троих сыновей, а защитников Отечества. Старший сын, Хохряков Виталий Михайлович, чья биография пронизана болью, ошибками и, в конечном итоге, триумфом, родился 19 января 1983 года в городе Сургуте. Этот человек совершил на своём жизненном пути немало ошибок. Судьба лишила его десяти лет свободы, но не чести, совести и воли. Едва началась специальная военная операция, находясь за решеткой, Виталий начал писать настойчивые письма в военкомат и Министерство обороны с просьбой — отправить его на фронт.

 Только спустя долгие месяцы ожидания, когда за плечами было девять с половиной лет заключения, а до конца срока оставалось лишь шесть месяцев, судьба предоставила ему шанс. Заключив контракт с ЧВК «Вагнер» сроком на полгода, он не только продемонстрировал невероятную стойкость и силу характера, но также заслужил государственные награды «За отвагу» и боевые медали за участие в освобождении Бахмута и Соледара. Однако война была беспощадной. В ходе боевых действий Виталий получил серьезные ранения, которые навсегда изменили его жизнь, оставив его с инвалидностью второй группы.

 Средний брат, Александр, строитель и преподаватель, также не остался в стороне от событий. В марте 2025 года он заключил контракт и отправился на фронт защищать Родину. Сегодня он находится в госпитале после ранения, но сохраняет стойкость и решимость. Младший из братьев, Юрий, еще в 2010 году сражался в военном конфликте между Узбекистаном и Кыргызстаном, явив другой, не менее яркий пример мужества. За каждой судьбой — ткань любви к Отечеству, взрощённая Валентиной Ивановной. Эта женщина заслуживает не просто восхищения, а национального поклонения, ибо она воспитала истинных сынов России, которые, несмотря на испытания, не жалея себя, вышли на бой за Родину.

 Военная реальность бытия красноречиво раскрыла человеческие души, заставив миллионы граждан переосмыслить, что значит служить Родине. Единичные судьбы объединились в грандиозное полотно единой нации.

 Современная Россия заложила новую традицию, которая выявила и обнажила суть человеческой природы. С июля 2022 года началась активная вербовка бойцов из исправительных учреждений, организованная руководителем ЧВК «Вагнер» Евгением Пригожиным. Заключённым предлагались условия, которые в мирное время могли бы показаться абсурдными: всего полгода тяжелейшей службы в штурмовых подразделениях на передовой в обмен на гарантии помилования на основании Указа Президента и возможность начать новую жизнь.

 Однако цена такого выбора оказалась поистине чудовищной. По словам самого Пригожина, в рамках этой программы приняли участие порядка 50 тысяч осуждённых, из которых, по разным оценкам, свыше 35 тысяч погибли. Несмотря на это, те, кто выжил и смог вернуться, прибывают на Родину с новым социальным статусом, достоинством и заслуженной честью. В 2024 году, как сообщила заместитель министра обороны Анна Цивилёва, более 13 тысяч бывших бойцов ЧВК «Вагнер» официально получили статус ветеранов.

 Столь трагическая статистика лишь подчёркивает, что война — испытание человечности. Но она также демонстрирует силу внутренней мобилизации каждого отдельного человека, который способен перекроить свою судьбу сквозь колючую проволоку ошибок ради высшей цели. Подвиг таких людей — это не просто часть военной истории, это воспитание всей страны, определение её будущего. Такие, как Виталий Хохряков, показывают, что даже в самых суровых условиях возможен выбор, который способен не только всё изменить, но и открыть дорогу к вечной памяти и уважению.

 О Виталии Хохрякове я услышал впервые в «Столыпинском» вагоне, на этапе в Новосибирский централ, от одного авторитетного сидельца. Тогда его знали исключительно по погонялу — «Глушитель». Арестант в красках рассказывал, как «Глушитель» «шатал режим». И не где-нибудь, а на ИК №8, известной как «Белый медведь» в Лабытнанги, откуда его пришлось вывозить на ЕПКТ (Единое помещение камерного типа) в Харпы, в ИК №3, «Полярный волк». Но и там, «под крышей», он продержался почти пять лет, оставаясь чуждым любым попыткам сломать его волю. Он прошёл через пытки током, избиения дубинками, ледяные камеры, подвешивание в мешке, карцеры и другие изощрённые методы администрации. Рассказ сидельца звучал как легенда — «Глушитель» всё-таки выжил. Но главное — он смог добиться уважительного отношения к себе.

 Год назад один из моих сокамерников рассказал, что встретил «Глушителя». Тот сказал, что видел его с тростью и медалями, полученными после войны. Мне стало очень интересно встретиться с этой легендарной личностью, узнать, как он живёт сейчас, и увидеть человека, которого не смогла сломить ни система, ни война, ни жестокая судьба.

Виталий, расскажи, пожалуйста, о себе: где и когда ты родился, в какой семье вырос, каким было твое детство и чем ты увлекался? Какой у тебя был опыт службы в армии, можешь поделиться этим? Где ты работал, по какой профессии? Что стало причиной того, что ты нарушил закон и попал в тюрьму? Где и сколько времени ты находился в заключении, как прошёл этот период? И, наконец, как ты принял решение завербоваться в ЧВК «Вагнер», какая была твоя мотивация?

Родился и вырос я в Сургуте, в простой семье. Моя мама работала воспитателем в детском саду, и воспитывала нас троих, пацанов. Я был старшим, и большую часть ответственности за младших братьев всегда ощущал на себе. Отец бросил нас, когда я учился во втором классе. Мама осталась одна с нами — с голой зарплатой воспитателя, но вставала с колен каждый раз, как бы тяжело ни было. Именно она сделала из меня человека, выжившего в любых обстоятельствах, а улица сформировала характер.

 Школьные годы прошли как у всех, в общеобразовательной школе №29 в Сургуте, где я окончил девять классов. С детства увлекался спортом, перепробовал многое, от футбола до бокса, но по-настоящему моё сердце захватило Карате-до Сётокан. В 2001 году я закончил Училище №19 (Сургутский политехнический колледж). Получил специальность КИПовца, наладчика контрольно-измерительных приборов и автоматики. Как только получил диплом, не раздумывал ни секунды — пошёл в армию. Я ещё с детства мечтал стать военным. Хотел защищать Родину, как бы банально это ни звучало. Дед по материнской линии участвовал в Великой отечественной войне и был ранен потерял на фронте руку. Да и сам отец, хоть и покинул нас, рассказывал мне о своей службе в ВДВ, о боях в Афганистане.

 Однажды я твёрдо решил: попаду в ВДВ, чего бы это ни стоило. И так всё и вышло. Сначала меня направили в 242-й учебный центр ВДВ Омска, филиал в городе Ишим. Это легендарная и уникальная "учебка", по подготовке младших командиров Воздушно-десантных войск. Кто проходил через неё, знает, какой была школа настоящих бойцов. Нас учили воевать — по-настоящему, готовили как командира разведывательного отделения. Прыжки с парашютом, диверсионная работа в тылу врага, скрытое проникновение на территорию противника, корректировка артиллерийского огня. Там нам прививали не просто навыки, а жесткость, дисциплину и настойчивость, которые остаются с тобой на всю оставшуюся жизнь.

 После полугода в "учебке" меня отправили служить в 106-ю гвардейскую воздушно-десантную, Тульскую Краснознамённую ордена Кутузова дивизию в город Ефремов. Это была элита, окружённая славой и боевыми традициями. Во время моей срочной службы у нас постоянно были командировки на боевые задачи. Я участвовал в боевых операциях в разных регионах нашей Родины. Все эти задачи — под грифом "Секретно" до сих пор. Тогда я понял, что такое война, что такое страх и что значит смотреть смерти в глаза. Ты никогда не знаешь, вернёшься ли обратно. Но наше дело было простым: выполнять приказы, бороться за своих, за землю под твоими ботинками. После службы дал подписку и 10 лет был не выездным.

 В 2003 году, вернувшись из армии, устроился помощником машиниста тепловоза на РЖД и женился. Через год у нас родился сын, которого назвали Олегом. Сейчас ему 21 год. Недавно он вернулся из армии, где проходил службу на границе Белгородской и Курской областей, участвовал в подготовке укреплений для обороны перед наступлением украинских войск. Сейчас Олег работает в Сургутнефтегазе водителем.

 Проработав более пяти лет на железной дороге, я решил заняться бизнесом и стал индивидуальным предпринимателем, занимаясь пусконаладочными работами инженерных систем. Однако мне не хватало знаний в области управления. 2009 год стал переломным: я развелся с женой и решил учиться, чтобы получить необходимые знания. Поступил в Российский государственный социальный университет (РГСУ) на факультет государственного и муниципального управления.

 Это был 2013 год, а мене тогда исполнилось тридцать лет, и жизнь моя в корне изменилась.  На последнем, четвертом курсе прямо перед началом дипломной работы в университете узнали, что меня арестовали, и сразу отчислили.

Через интернет предложили перевезти груз. Сумма была приличной, и я решил кинуть наркобарыг. А в итоге они кинули меня — на нары, на 10 лет, по 228-й статье, часть 3, за перевозку веществ растительного происхождения, содержащих прекурсоры наркотических средств. На перекрёстке Горноправдинск — Ханты-Мансийск меня остановили сотрудники ГИБДД. Тут же со всех сторон налетели люди в штатском. Всё произошло молниеносно: меня вытащили из-за руля, уложили лицом в землю, обыскали, открыли багажник, откуда извлекли свёрток. По ходу сообщили, что я "вовлечён в следственный эксперимент" и участвую в "оперативно-розыскных мероприятиях" по предотвращению какого-то серьёзного преступления.

 На тюрьме "братва" сначала интересовалась и даже предпринимала попытки что-то предъявить, но, вникая в суть, вопросы снимались сами собой, а интерес быстро пропадал. Двигался мужиком в общей массе — не выше, не ниже.

 Осудили, отправили этапом. Первая точка — колония строгого режима №14 в посёлке Локосово, там пробыл несколько месяцев, да и то почти все время в изоляторе, потом её раскидали по разным зонам. Меня этапировали в колонию № 8 «Белый медведь» в Лабытнанги, на краю Ямала, в вечной мерзлоте. Колония режимная, устои карательные — «еб**т и режут», как в той истории: «Приезжает этап на Лабытки, начинается приёмка. Всех построили спиной к стенке. Перед строем вышел завхоз карантина, необъятных размеров — метра два ростом, — позади козлкомитет человек десяти. И говорит: "Чёрные и красные — шаг назад. Дырявые — стоят на месте"».

 С самого начала понимал простую вещь: если согнуться раз, потом распрямиться будет невозможно.

 На приёмке спросили: «Как относишься к 106?» Я ответил: «Негативно», — и добавил: «Бесплатно не работаю». Очнулся и пришёл в себя уже в больничке. Потом — штрафной изолятор: 15 суток, потом ещё 15, а затем полгода ПКТ. После этого — этап на Харпы, в ЕПКТ на ИК № 3 — «Полярный волк», где тьма северных ночей не заканчивалась и внутри стен. Здесь не ломают — здесь стирают личность.

 Администрация всё отдавала на откуп своим «козлам» — приближённым уголовникам, готовым выполнять самую грязную и мерзкую работу. В их игре человек — просто кусок мяса. Палки, подвешивание в мешках, пытки водой, электричеством... Я прошёл через все эти «эксперименты». Они делали это не для того, чтобы что-то доказать — нет. Они получали удовольствие, наглядно показывая, что власть здесь у них, а твоя жизнь и достоинство ничего не стоят.

Я всегда старался жить, по совести, придерживаться человеческой морали, но они утверждали, что я живу по воровским понятиям. Я не соглашался, спорил, а в ответ снова следовали побои. Чтобы хоть как-то выбраться из этого ужаса, я наносил себе порезы, втыкал штыри, вскрывал вены, глотал гвозди — «кресты». Несколько раз меня увозили на операции: мне вскрывали живот, доставая металлические обломки, зашивали — и всё повторялось заново.

 В конце 2020 года был принят закон о том, что осуждённые к лишению свободы обязаны отбывать наказание в исправительных учреждениях на территории субъекта, в котором они проживали или были осуждены. В 2021 году меня этапировали в ИК-2 — колонию строгого режима, город Тюмень. Сначала поместили в ПКТ, а через полгода перевели в СУС. Из девяти с половиной лет моего заключения, если всё собрать воедино, время, которое я провёл вне камер, составляет всего чуть больше полугода, проведённых на «свободном режиме» в колонии. Всё остальное время я находился в камерной системе изоляторов.

 Как только началась специальная военная операция, я сразу подал заявление в военкомат в Тюмени, а затем в Министерство обороны. В своем обращении просил поднять документы по результатам учений, в частности итоги стрельб 2003 года, где я был признан лучшим командиром отделения артиллерийской разведки и лучшим вычислителем в стране. Участвовали Воздушно-десантные войска и Сухопутные войска. Меня лично награждал и благодарил за выдающиеся результаты командующий ВДВ, генерал-полковник Георгий Иванович Шпак. Однако на оба обращения я получил отказ. 

Так как Виталий Хохряков давал подписку о неразглашении, а я, как прямой участник тех событий и лично задававший вопросы Евгению Пригожину, находясь в подобных обстоятельствах, имею объективное представление о тех событиях, могу предположить, что и как происходило 18 ноября 2022 года. (От автора)

 В колонию ИК № 2, в промышленную зону, прилетел боевой вертолет. Весь лагерь вывели на плац и построили буквой «П». Из вертолета вышел невысокий, плотный, лысый мужик в одежде хаки. На груди у него была планка из трех орденов Героя: России, ЛНР и ДНР. Его сопровождали четверо крепких парней в камуфляже с пистолетами «Стечкина». Он совершенно один вышел на середину плаца и попросил, чтобы все арестанты сомкнулись и образовали вокруг него плотный круг, чтобы его было хорошо слышно. Затем он представился: «Меня зовут Евгений Пригожин, я представитель частной военной компании «Вагнер». Сам я отсидел десять лет, прежде чем стал Героем России».

 В своей небольшой речи он рассказал, каких наемников хочет видеть в своих рядах: «Мне нужны крепкие, выносливые, уверенные в себе. Желательно отсидевшие пятнадцать лет и более, и лучше, если впереди еще пятнадцать лет и больше. Желательно, чтобы не один раз сидели за такие статьи, как убийство, нанесение тяжких телесных повреждений, разбой, грабеж. Кому довелось избить ментов или администрацию — это даже лучше. Нам нужны ваши криминальные таланты. Очень внимательно мы берем тех, у кого статья 228 (наркотики) из них есть категории, которые нам не подходят: те, кто употреблял тяжелые наркотики. Также не берем обиженных и опущенных».

Колония ИК №2 была относительно большой, в ней содержалось около двух тысяч человек. Изначально почти половина заключённых выразила желание участвовать, но после тщательного отбора значительная часть была отсеяна. Кто-то отказался сам — из-за страха или сомнений, других не допустили из-за медицинских противопоказаний или иных причин. В итоге из всех желающих для отправки на войну было отобрано около 300 человек. Всех погрузили в автозаки и доставили прямо в аэропорт. На взлётной полосе перед военным самолётом Ил-76 нас построили в несколько шеренг.

 Вскоре появился представитель «Вагнера» в камуфляже и с оружием. Он произнёс короткую, но ошеломляющую фразу: «Сейчас вы заходите в самолёт как зеки, а выйдете из него вольными людьми». Эти слова будто выжглись в сознании каждого. Кто-то увидел в них надежду и мотивацию, кто-то воспринял их с недоверием и тревогой, а у кого-то они пробудили глухой страх. Но одно было ясно: обратной дороги уже нет.

 Учебка длилась месяц. Это был настоящий ад, где отбор шел только на износ, только на морально-волевых. Кто смотрел фильм RT «Зона искупления» Андрея Ященко, тот смог увидеть, какое давление и какую боль проходил каждый боец «Вагнера» в процессе боевого слаживания. Всё жестко, всё предельно приближено к реальным боевым условиям. Если падал — тебя поднимали или просто оставляли, держаться приходилось на зубах. Учебка убивала в тебе слабость, готовила к тому, что ждет на передовой.

 Именно там я проявил себя, и уже к окончанию курса меня назначили заместителем командира роты. В этой должности мне доверили штурм Белогоровки. Под моим командованием было около 200 человек. Первые бои стали для меня своеобразным шоком, но вместе с этим пришло и осознание: я не способен отдавать приказы, посылая своих ребят на смерть, оставаясь в стороне и не участвуя лично. Это стало ключевым моментом. Понимая, что мне не хватает навыков, чтобы быть максимально полезным, я добровольно пошел учиться на сапера. Эта компетенция оказалась жизненно важной для успешного выполнения диверсионно-разведывательных задач.

Позже наступило время штурма Соледара. После того как мы взяли город и продвинулись примерно на десять километров вперед, во время одной из разведывательных операций, связанной с корректировкой артиллерийского огня, с квадрокоптера на меня сбросили гранату Ф-1. В результате я получил свое первое серьезное осколочное ранение рук и ног. После этого меня отправили в госпиталь в Луганске, где провел почти два месяца на восстановлении.

 После лечения меня направили на пункт временной дислокации под Бахмутом. Пройдя реабилитацию, я снова вернулся в строй, но на этот раз уже в роли командира небольшого штурмового отряда численностью 5 человек. Иногда приходилось брать на себя командование над несколькими отрядами одновременно, координируя действия десятков бойцов. Бахмут стал самым тяжелым испытанием: адские условия боев не оставляли выбора. Именно там я получил второе серьезное осколочное ранение — снаряд РПГ разорвался рядом, почти в упор. Осколки пробили мою голову и тело. Меня вновь эвакуировали: сначала в перевалочный госпиталь на Винзаводе, затем — в Луганск. На тот момент мой контракт подошел к концу. Позже меня военным самолетом транспортировали в Екатеринбург. Каждый этап этого пути был пройден через боль и кровь, но других вариантов не было, как и нет сегодня.

 Идеология ЧВК «Вагнер» выжжена в сознании каждого бойца, вступающего в её ряды. Шагнув за порог этой структуры, человек отрекается от всей своей прошлой жизни. Его имя больше не имеет значения — ему на смену приходит позывной. Попадая сюда как отдельная личность, здесь мы становимся единым целым, единым братством. Это место сжигает твою старую биографию, и тебе остаётся лишь одна новая задача: уничтожить врага любой ценой.

 18 мая 2023 года закончился мой контракт в ЧВК «Вагнер», а 6 июня истёк мой десятилетний срок отбывания наказания. Я пошёл на войну не потому, что судьба не оставила мне другого выбора, а только потому, что «Никто, кроме нас». Мной двигало чистое чувство патриотизма, желание защитить свою Родину. Да, за свои ошибки я расплатился временем и судьбой, но тут я понимал — я могу быть полезен. А ещё потому, что знал: если не я, то кто?

 Среди тех, кто ушёл в ЧВК «Вагнер» из Тюменского управления ФСИН вместе со мной, было около 1000 человек. Вернулись — чуть больше сотни. Остальные остались там, где мы воевали, выполняя последнюю задачу без права на ошибку. Эти цифры говорят сами за себя, но в этих потерях — правда войны. «Вагнер» — это не о численности, а о результате, какой бы ценой он ни давался.

 Однако участие в ЧВК не проходит бесследно. После службы двери за границу закрыты в более чем 30 стран мира. Нас официально объявили в розыск, внесли в списки террористов. Каждая поездка за пределы России теперь связана с риском — нужно тщательно проверять, куда можно ступить без угрозы ареста. Сам я числюсь в базах сайта «Миротворец», где меня, как и многих моих братьев, назвали врагом. За наши головы назначены награды, нас считают преступниками. А всё потому, что мы продвигали фронт, выполняли свою работу, находясь там, где другие разбегались. Мы — это те, кого называют призраками войны. Здесь нет вводных слов, нет объяснений, только факт: мы становимся мишенями, наша жизнь так и продолжает оставаться линейкой, по которой другие чертят свои планы.

 Разведывательно-диверсионные подразделения, такие как «Редут», «Патриот», «Конвой», тоже несут своё клеймо. А всё потому, что делают то, что никто другой не сможет. Но мы идём вперёд, несмотря ни на что. Война меняет нас, превращает слабых в сильных, но всегда забирает что-то взамен. У меня она забрала возможность жить в спокойствии, но оставила братство и понимание, что я точно знаю, за что воевал. И что я — не просто статистика. 

Если говорить о Героях из группы «Вагнер», многие из них уже давно вернулись домой. Кто-то сумел встроиться в мирную жизнь, кто-то снова, подписал контракт с Министерством обороны которое, с 2023 года в том числе, активно вербует заключённых, но теперь это обязательства до конца: до тяжёлого ранения или до момента, когда тебя отметят званием или медалью. Ты прошёл через боль, кровь и потери. Как это тебя изменило? Кто ты сейчас? Кем стал в результате всего этого? Найден ли смысл в пройденном, или всё, что было, оставило лишь пустоту внутри? Может быть, сейчас ты видишь жизнь иначе? Что для тебя важно? Потому что тот, кто выжил там, где выживают немногие, не имеет права плыть по течению и жить напрасно. Всё, через что ты прошёл, требует цели, требует новой войны — даже если эта война теперь ведётся не оружием, а твоим умом и силой духа.

 Понять то, что творилось там, могут не все. Но ты понимаешь. Ты видел и знаешь, каким бывает настоящий АД. Может быть, теперь твоя миссия — помочь другим, тем, кто, как и ты, шагал по краю. Помощь тому, кто вернулся, но не может жить в мире, потому что весь мир для него остался где-то на поле боя. Ты готов взять это на себя? Готов делиться своим опытом — не ради красивых слов, но ради тех, кто тебя поймёт?

 Теперь, когда ты снова дышишь воздухом мирной жизни, ответь себе откровенно: что ты хочешь? Что тебя движет вперёд? Есть ли мечта, которая держит тебя здесь?

Поначалу, когда я только вернулся домой, я рассчитывал, что сейчас заживут мои раны, и я вновь вернусь на войну к своим братьям — «Вагнерам». Но гибель Дмитрия Валерьевича Уткина и Евгения Викторовича Пригожина, расформирование ЧВК «Вагнер» и гибель ребят, с которыми я воевал, сдвинули мои планы. Но главное, надежды на быструю реабилитацию не оправдались. Из меня вытащили около 20 осколков, но, к сожалению, 40 еще остались. Мне дали вторую группу инвалидности. Правая рука с перебитой артерией сохнет и на 40 процентов потеряла свои функции. Под раздробленной коленной чашечкой застрял осколок, который не дает ноге восстановиться.

По этой причине мысли о возвращении на войну я решил отложить. На данный момент моя главная цель — восстановить здоровье и пройти максимально полноценную реабилитацию. Я уже прошёл курс психологической адаптации у опытных специалистов, а сейчас практически ежедневно активно участвую в мероприятиях и соревнованиях, проводимых в Сургутском центре адаптивного спорта под эгидой проекта «Герои нашего времени». Однако для меня особенно важно интегрироваться в общество и наладить социализацию. Инструкторы и врачи отмечают положительную динамику моего восстановления, и подчеркивают, что столь быстрый прогресс во многом обусловлен моим образом жизни: я не курю, не употребляю алкоголь и уже более 20 лет полностью исключил любые вредные привычки.

Безусловно, участие в боевых действиях — это опыт, который кардинально меняет человека. Война — это не просто физическое испытание, это истинный ад, который ломает привычное восприятие жизни, мировоззрение и духовный стержень. И да, железобетонный факт в том, что люди, прошедшие через такие испытания, никогда не остаются прежними. Кто-то выходит из этого сильнее, формируя новую, более взвешенную систему ценностей, кто-то, к сожалению, теряет себя. И я не исключение.

Сегодня я смотрю на мир через призму того опыта, который приобрел, и одна из ключевых ценностей для меня — это быть нужным и востребованным. Это не просто амбиция, а мое убеждение и внутренний долг — внести свой вклад в мирную жизнь после всего, что было видено и пережито. Сейчас главный вызов для меня — это социализация, адаптация к мирной жизни. Это сложный процесс, но я уверенно нарабатываю этот опыт, чтобы не только справляться с собственной трансформацией, но и помочь другим, кому сегодня это крайне необходимо.

Я вижу, как много ребят возвращается домой после боевых действий. Кто-то с тяжелыми ранениями — физическими или психологическими, кто-то с потерянным ориентиром в жизни. Им нужна помощь. И помощь не всегда должна выражаться в словах или консультациях, лучший способ поддержать — это собственный пример. Я считаю своим долгом показать, что мы не только можем встроиться в мирное общество, но и активно менять его к лучшему.

Сейчас я активно взаимодействую с ветеранами СВО, поддерживаю связь с братьями из ЧВК «Вагнер», участвую в различных социальных и общественных мероприятиях. Я стремлюсь проявлять себя через созидание, через действия, которые напрямую улучшают положение дел вокруг. Важно не замыкаться в себе, а наоборот, брать на себя инициативу и нести ответственность за тех, кто нуждается в поддержке. Я вижу, что могу быть полезен, и это дает мне силы. Конечно, впереди еще много работы над собой, много вызовов, но я уверен, что мой опыт, мои знания и стремление к развитию помогут не только мне, но и другим. Мирной жизни не хватит, чтобы забыть пережитое, но ее точно хватит, чтобы дать этому смысл.

Вторая поставленная перед собой основная задача заключается в получении качественного высшего образования, которое будет служить основой для моего профессионального роста и личностного развития важным шагом на пути к профессионализму, но и реализацией моего давнего стремления к самосовершенствованию. Я планирую восстановиться на очное отделение Сургутского государственного университета, выбрав факультет государственного и муниципального управления (ГМУ). Уверен, что обучение на данном факультете откроет мне широкие перспективы для развития в сфере управления, а также даст возможность внести свой вклад в улучшение общественной жизни.

Параллельно сейчас мой близкий товарищ помогает мне с организацией небольшого бизнеса. Мы планируем начать с открытия СТО и со временем поднять предприятие до уровня тюнингового агентства. Это первоначальные цели, которые я поставил перед собой, и я планирую их выполнить в ближайшие несколько лет.

Конечно, когда я думаю о будущем, у меня есть одна большая мечта — это жениться, создать крепкую и любящую семью, которая станет моим тылом, моей крепостью и радостью в жизни. Я мечтаю построить дом — не просто здание, а настоящий семейный очаг, где будет тепло, уютно, где каждый найдет своё место, Я представляю, как в моем доме звучит детский смех, как я провожу время с детьми, обнимая их, учу их видеть мир, показываю, что такое любовь, уважение и настоящие ценности. Хочу нарожать много детей, ведь они — это продолжение нас самих, это то, что остается на Земле после нас. Мне кажется, нет в жизни большего счастья, чем воспитывать детей, видеть, как они растут, поддерживать их в их начинаниях, передавать им свои знания и опыт, оберегать их от всех бурь и ненастий и каждый день доказывать своей заботой и вниманием, что они любимы.

Очень важно для меня, чтобы моя мама, Валентина Ивановна, которая подарила мне жизнь, воспитала меня, вложила в меня всю свою любовь и силы, ни в чём не нуждалась. Я хочу сделать её старость по-настоящему светлой и беззаботной. Хочу, чтобы она гордилась мной, чтобы радовалась моим успехам и видела, что все её старания и усилия не прошли даром. Она заслуживает только самого лучшего, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы доказать ей свою благодарность.

Эдуард Васильевич Шмонин