Очередным гостем студии siapress.ru стал заместитель главы Сургута Алексей Сафиоллин. Темой обсуждения была разрабатываемая стратегия развития города, а также экономика Сургута.

Д.Щ.: Здравствуйте уважаемые зрители, читатели и слушатели siapress.ru. Мы начинаем нашу очередную онлайн-конференцию. Сегодня у нас в гостях заместитель главы города Сургута, Алексей Маулитжанович Сафиоллин, здравствуйте. И ведущие он-лайн конференции, Тарас Самборский, главный редактор газеты «Новый город» и Дмитрий Щеглов, шеф-редактор siapress.ru. 

О стадии разработки и целесообразности стратегии развития Сургута до 2030 года

Давайте начнем с общего и главного. Алексей Маулитжанович в последнее время активно занимается разработкой стратегии развития города до 2030 года. Мы сейчас проводим опрос на нашем сайте, но там еще не очень много людей проголосовало. Но, как правило, после первых пары дней основная тенденция видна. Вопрос: «Что вы узнали о стратегии развития города в процессе ее обсуждения?». 1) Вам теперь стратегия представляется четко, понятно, что будет делаться в Сургуте до 2030 года. 2) Немножко понятно, что будет делать Сургут. 3) Ничего не понятно, и 4) Я вообще ничего про это не знаю. Доминирует у нас ответ. 

Т.С.: Последние два, а в сумме они как бы получаются отрицательными. Либо не понятно, что со стратегией. Либо не понятно, что мы вообще делаем, что это такое. 

Д.Щ.: Хочется ваш комментарий по этому поводу, как человека, который этим занимается. Вы проводили встречи с общественностью, собирали фокус – группы. Как вы все это оцениваете, эффективность в разрезе того, что у нас Алексей Шипилов, писал статью критическую по отношению к разработке стратегии. Как вы сами видите этот процесс? 

Т.С.: При этом заметь, что Шипилов не писал альтернативных тезисов по стратегии, в основном это такая критика механики подготовки стратегии. Стратегия есть или нет? В какой мы точке находимся? Почему люди не видят того смысла, который вы вероятно предаете этой работе?

А.С.: Хорошо, тогда на два надо разделить вопроса. Не видят смысла в этой работе или не видят эту работу?

Т.С.: Сумма ответов примерно, как я понимаю: не видят стратегию города Сургута. Они после обозначенных вами тезисов, не увидели свет в конце тоннеля. Вот почему люди так реагируют? 

А.С.: Если бы вы меня спросили по этому поводу, я бы тоже оказался на сегодняшний день в той же категории. Что можно увидеть, если стратегия еще не разработана? Это первое. Второе, я даже больше скажу, к самому плану развития города в том виде, в котором мы будем его иметь, мы еще даже не приступили. Поэтому сегодня оценивать что-то или делать какие-то выводы пока преждевременно. Для этого надо в принципе посмотреть план разработки стратегии, где достаточно большой срок отводится вообще на понимание, что это такое и для чего это надо, цели этой самой стратегии. Тогда оттуда будет видно, что в январе этого года мы только приступаем к разработке стратегии. А если говорить о смысле и нужно ли это или не нужно то, я тут на 100% понимаю, я буду тут все делать, пока я на должности заместителя главы по экономике и финансам. Потому что именно в моих полномочиях через департамент экономики отвечать перед главой города за реализацию и актуализацию, контроль стратегии города Сургута. Стратегия это комплексный план развития города Сургута. Нет плана, значит, нет комплексного понимания, в какую сторону мы развиваемся. 

Т.С.: Три года полномочий Дмитрия Попова в качестве главы Сургута уже истекли. Осталось ему меньше двух лет в том первом сроке, а стратегии все нет. Как ему за эти два года, которые, вероятно, совпадут по темпам с собственной разработкой стратегии, руководить городом и определять его развитие. 

А.С.: Дмитрий Валерьевич в 2010 был выбран мэром Сургута. На тот период, в 2009 году, была принята стратегия до 2020 года, в которой указаны приоритеты развития города, проекты, которые есть в этой стратегии. Если внимательно почитать, можно понять что что-то из того плана было реализовано, что-то не реализовано пока, но она до 2020 года, поэтому что-то сегодня надо актуализировать и менять. Александр Леонидович Сидоров на первой странице той стратегии, в принципе, очень четко изложил свое понимание, что ее надо ежегодно актуализировать. Более того по стратегии надо ежегодно отчитываться и ежегодно ее актуализировать в виде ближнесрочных планов. 

Т.С.: Сейчас это происходит? 

А.С.: Вот этим мы, собственно говоря, и занимаемся, и будем заниматься. 

Т.С.: А по стратегии 2020, тех отчетов пока нет? 

А.С.: Есть отчеты. Мы их пока еще полностью не опубликовали. Вот 20 января окончательный вариант будет опубликован в полном объеме по анализу развития города Сургута относительно стратегии 2020 и почему ее конкретно надо актуализировать: что получается, что не получается, что надо менять. С другой стороны, первая задача, которую мне поставил Дмитрий Валерьевич, когда пригласил к себе на работу, было актуализировать и разработать новый план: лучше, качественнее, на более длительный срок, и он должен быть более понятен, качествен, и более правильно определенны приоритеты, которые есть. Если мы вспомним, в 2010 году в первую очередь это было: не строим сады, не строим школы, автомобильные дороги в городе Сургуте плохие, дворы не ухожены внутри – там был определенный набор требований населения и обещаний, по которым, в принципе, можно сегодня подводить итоги. 

Т.С.: Хорошо вы перечислили тактические запросы населения к власти. Наверное, их трудно прописать в стратегии – такой длительной, как вы планировали – на ближайшие 17-20 лет. 

А.С.: Планирование получится на 15 лет, на самом деле, потому что мы как раз подойдем к тому периоду, когда начнем формировать бюджет 2015 года, когда этот документ будет готов. И если брать до 2030, в принципе, сегодня требования автономного округа такие: до 2020 года программы должны быть разработаны, чем, собственно говоря, они и занимаются, и на среднесрочные перспективы. Взять еще десять лет вперед, конечно, достаточно сложно, но я считаю, что это надо, это возможно, и те комплексные планы по развитию города Сургута в каждом направлении, которое мы выберем, я считаю, что они нужны. Будут ошибки, будут изменения, но для этого надо актуализировать эту стратегию, но сам смысл этого документа, схему работы, качество, мы должны будем его сделать сейчас. Для того чтобы потом только доделывать. Но вид города будущего должен формулироваться всегда. Я удивляюсь тем оппонентам, которые говорят, нам не надо ничего планировать, потому что все – равно ничего не получится, тогда я бы хотел этих людей спросить: а они свою жизнь планируют? Жизнь своих детей, внуков? Ведь и кризисы будут, возможны болезни и еще что-то, но тем не менее.

Т.С.: Ну это на самом деле один из самых главных упреков вам, как мы можем судить по многочисленным комментариям. Конечно же, люди планируют свою жизнь, но при планировании они ставят перед собой достаточно утилитарные задачи: в каком они жилье будут жить, в каком учебном заведении дети будут получать образование. И если распространять этот подход на управление городом, то, мне кажется, наших граждан больше интересует планирование территорий, среды, качества каких-то направлений в городской политике, качество дорог. Основной запрос людей к власти прагматичный, и для вас может быть видение, каким будет Сургут в 2030 году, важно, но нынешние ваши избиратели задают вопрос сегодня. Как увязать долгосрочное планирование с решением тактических запросов избирателей?

А.С.: Я понял вопросы. 

Т.С.: Предусматривает ли ваша стратегия такой подход?

А.С.: Я понял. Те изменения, которые мы сейчас при актуализации вносим, мы рассматриваем два варианта развития: материальный (это жизнеобеспечение человека, как таковое и развитие качества этого жизнеобеспечения) и духовный (от которого нельзя отворачиваться и который очень важен). Потому что можно жить в хорошем доме, но в плохом климате, и плохо себя чувствовать, потому что сосед у тебя не тот, которого ты бы хотел. Поэтому духовное – это развитие человеческого капитала, это большой объем направлений, в которые входит здравоохранение, образование… 

Т.С.: Конкретно вы вот видите, если говорить про человеческий капитал, что можно сделать в Сургуте? Вот просто пять пунктов. 

А.С.: Конечно. По образованию первый пункт – качество. На самом деле меня как родителя, да и любого сургутянина, заботит, какое образование получит ребенок. 

Т.С.: Конкретно, вот качество образования. Считаете ли вы, что домашних заданий детям нужно задавать меньше и освобождать их время для дополнительных занятий? 

А.С.: Это уже методика, вы сейчас уходите в методику, а я говорю… 

Т.С.: Я пытаюсь уйти в конкретику. 

А.С.: Да. Я хочу, чтобы мой ребенок после окончания школы в городе Сургуте, спокойно получил фундамент знаний, с которым он либо поступил в институт, либо состоялся как человек и шел дальше. Это первое. Второе: я бы хотел, чтобы мой ребенок, придя в школу, и вышел оттуда через десять лет не моральным уродом с точки зрения своей психики, здоровья, а был нормальным гражданином. Третье: чтобы он научился отношениям в школе. Меня будет заботить во вторую или первую смену он будет ходить. Есть ли у него интернет дома (это уже конечно материальная сторона, которую тоже надо улучшать). Но самое главное – это качество, будет качество, можно будет развивать количество. От качества к количеству надо переходить, а не с точки зрения, что будет одна смена, хорошо будут кормить, а выйдет из школы ребенок, которому будет сложно продолжать жить. Это то, что касается образования. Большой круг – это детский сады, кружки, возможность дополнительного образования. 

Т.С.: Я буду уточнять по ходу, когда у меня возникают реплики. Детские сады, кружки, это что? Вы будете это создавать, развивать, позволять частному бизнесу входить в эти сегменты или что с этим делать?

А.С.: Понимаете, я ничего не буду, нужно, чтобы специалисты этим занимались. 

Т.С.: В данном случае я к вам обращаюсь, как к представителю власти. 

А.С.: Представители власти должны создать условия, для того, чтобы мы разобрали подробно со специалистами, с теми людьми, которые отвечают за эту отрасль. Вот эти вопросы определили, какой объем платного образования будет дошкольного, школьного и чтобы мы составили программу, написали ее, как мы, собственно говоря, будем развивать образование в городе, и что бы мы хотели иметь в конечном итоге всего этого. Вопрос в сроке, когда мы к этому придем. В зависимости от ресурсов: как мы убедим в округе по возможностям финансирования или частных инвесторов, которые придут и построят здесь планетарий, либо музей.

Т.С.: Прекрасно стратегия подразумевает, какой-то инструментарий, чтобы частному инвестору прийти и построить музей. Что город должен предложить? 

А.С.: Стратегия подразумевает в конечном итоге перечень инвестиционных проектов, которые развивают город, его качество. Из них первая колонка – это проекты, которые мы планируем построить за счет бюджетов разных уровней городского, окружного, областного, может быть федерального. Вторая часть – это инвесторы, которые готовы идти в этом направлении и предлагают свои проекты. Третье – возможные варианты государственно-частного партнерства, муниципально-частного партнерства. Как только мы создадим условия, чтобы эти инвестпроекты встали, а государственные – мы уже сделали. Я, к сожалению, тоже обращаю внимание на разные комментарии, где говорят: скажите, что вы хотите построить, какая демография? Да мы уже сказали давно, возьмите и почитайте, откройте сайт. 

Т.С.: Вот эту фразу повторите, какая будет демография, по вашему мнению, через 17 лет?

А.С.: Я не специалист, но я считаю, что демография относительно детей будет увеличиваться. Если говорить сегодня, что через три года будет какая-то волна по снижению рождаемости в городе Сургуте – я не вижу для этого повода. И я скажу почему – потому что демографическая волна, связанная с Великой отечественной войной, она не соответствует нашему городу, потому что в нашем городе в 1967-68 году приехали другие люди и заполнили этот город. Тут совершенно другие принципы работы. Опять же по количеству браков, которое у нас увеличивается в городе. Нет принципиальности понимания, что через два-три года будет спад рождаемости.

Т.С.: Это очень важный вопрос. Какой вы прогнозируете структуру населения города Сургута с точки зрения национального, религиозного, профессионального и половозрастного состава? 

А.С.: Очень важный вопрос. И у нас сегодня первоначальные ответы есть на этот вопрос, когда мы заявлялись в округе, что необходимо городу с учетом демографии, здравоохранения. Эти объекты, таблицы, они были сделаны в августе 2012 года, подписаны руководителем нашего города и отправлены в город Ханты-Мансийск, Наталье Владимировне, для того, чтобы все это было предусмотрено в стратегии окружной до 2030 года, и это уже предусмотрено. 

Т.С.: Хорошо. Высшее руководство города, к которому вы, безусловно, относитесь, как то обсуждает эту тему? Вот вы там каким-то кругом сидите с главой, со своими коллегами по цеху, думаете: «В 2030 году в Сургуте будут проживать такое-то население в целом, русских столько-то, татар столько-то», или нет? Вы в таком контексте не движетесь, не считаете это важной работой?

А.С.: Во-первых, мы движемся во всех контекстах, и ежедневно с главой города обсуждаем вопросы по развитию стратегии, по плану разработки, когда ему подключаться, когда формулировать свои мысли. Сегодня еще пока рановато, но уже достаточно сделано. Если говорить по каким национальностям, это, конечно, очень сложно. 

Т.С.: Назовем: структура по национально-религиозному признаку. Она обсуждается? 

А.С.: Естественно. Она не только обсуждается, я хочу показать бумагу, даже сегодняшнюю, где конкретно по этому вопросу отправляется справка в адрес миграционной службы города Сургута (специально взял для того, чтобы понять, каких национальностей, сколько у нас осталось, сколько приехало). Конечно, мы это обсуждаем, но мы, же не будем это каждый день рассказывать. 

Т.С.: Вы же планируете развитие города. 

А.С.: Да, но тут сложно сказать, что через десять лет будет в таких же параметрах: 33% иммигранты из Таджикистана, 13% Дагестан, 11% Азербайджан. Конечно, мы смотрим тенденции, более того, мы смотрим и по округу. Сегодня из более полутора миллионов людей у нас миллион русских официально числится – так, на всякий случай. А все остальные в объеме пятисот тысяч, кто-то больше, кто-то меньше. Это серьезная аналитическая работа. 

Т.С.: К русским относится только русские или еще украинцы, белорусы?

А.С.: Именно русские. Татар сто семь тысяч. 

Т.С.: Ну они тоже русские, на фоне наших демографических изменений.

А.С.: Ну знаете, вот у меня папа татарин, который в 14 лет с Татарстана уехал работать, в 18 лет в Сургут приехал. Мама – русская. Я в Татарстане ни разу не был, не знаю ни одного слова. 

Т.С.: Но вы русский?

А.С.: Ну конечно.

Т.С.: Дима тоже русский, я тоже, хотя все мы этнически не русские. 

А.С.: Я вписался в паспорт русский, но сегодня у меня одно слово – северянин. 

Д.Щ.: Что вам еще ставят в упрек постоянно критики разработки стратегии как факта: о том, что стратегия в принципе не должна разрабатываться таким методом. Есть руководитель, харизматичный лидер, который говорит: «Я веду город в эту точку. Для того, чтобы привести город в эту точку, я сделаю это, это и это, и мне никто не нужен, чтобы все это дело придумывать, потому что я знаю, что делать, и все, поехали, выполняем». Тот же Евгений Дьячков в этой студии приводил пример, что Александр Македонский не выходил к своему войску и не говорил: «Ребят, ну что, куда мы пойдем?» Он просто говорил: «Мы пойдем вот сюда, на Персию, идем в Индию». Вот как вы относитесь к такого рода критике. 

А.С.: Ну, не знаю, может Евгений Дьячков знал, что говорил Македонский, но у меня по Македонскому, которого я изучал, другая немного информация: когда он советовался со своими войсками, куда он идет и придет ли он обратно. А если говорить конкретно: если человек говорит, что «я не хочу думать о будущем», поминая прошлое, то это человек старый, просто старый. Тот человек, который говорит о прошлом: день был белее, ночи были темнее, и не говорит о будущем, просто рано постарел. Есть люди, которым 70 лет и они думаю только о будущем, и планируют его – не свое, так своих детей, внуков, большая разница в этом.

Конечно, лидер должен быть всегда, и у нас есть лидер – это глава города, который утверждает эту стратегию и несет ее в гордуму, который создает совет при главе и говорит ему: верно или неверно идет движение. Создает условия, чтобы широкое обсуждение сказало, правильно или нет мы двигаемся. Поэтому я не принимаю этих людей в принципе. Людей, которые не хотят планировать свое будущее. Наверняка Евгений Дьячков будущее своего сына запланировал, и если не в Сургуте, то, конечно, зачем ему стратегия?

Т.С.: Но вот смотрите, ведь на самом деле город Сургут сегодня (это о вопросе кто стар, кто молод, кто как думает) управляется методами достаточно старыми, достаточно патриархальными. Управление городским хозяйством, процессами – они еще из тех времен, советских, и очень консервативно, если не сказать – пассивно, внедряются в Сургуте современные управленческие технологии. У нас вообще в муниципалитете нет такого термина, как современно-урбаниская политика, это вообще что-то очень передовое и современное. 
А.С.: Давайте немного уточним, в стратегии-2020 написано, что стратегия сургутского аэропорта компанией Люфтганза разработана до 2032 года, где определенные параметры есть – это написано в стратегии-2020. Выплачивали деньги компании Люфтганза, это же не бесплатно все делалось. Развитие ЮТэйр на территории Сургута – какой объем пассажиропотока будет на территории города Сургута, там даже написано, что необходимо построить развлекательный центр на территории аэропорта. 

Т.С.: Ну это правильно, потому что сегодня, по сути, любой аэропорт, любой вокзал, в мире, в любом нормальном государстве – это торгово-развлекательный комплекс. 

А.С.: Согласен. Я к тому, что надо ли делать стратегию или не надо.

Т.С.: Можно взять стратегию развития Люфтганзы и спокойно на ней лететь в светлое будущее. 

А.С.: Но мы не только про аэропорт же писали. Я думаю Евгению Вячеславовичу надо еще раз посмотреть, за что он заплатил деньги и как все это реализовывается. 

Д.Щ.: Здесь еще речь идет наверно о том, что например, объединение области происходит и что-то меняется в нашей жизни. Меняется налог на добычу полезных ископаемых, и что-то в два раза сильнее меняется в нашей жизни. Люди имеют в виду, что мы не в состоянии просчитывать те масштабные, огромные риски, которые могут нас зарубить. Но мы вот сейчас с вами здесь сидим, обсуждаем стратегию, через пять лет здесь будут сидеть совершенно другие люди, обсуждать совершенно другие стратегии и никто, возможно, не вспомнит про эту стратегию-2030.

Т.С.: Но мы-то с тобой останемся.

Д.Щ.: Ну конечно. 

А.С.: Все будет зависеть от качества стратегии, еще раз повторяю. Это план, и план этот, если он будет актуален через пять лет, то кто бы тут не сидел или в другом месте, он все равно будет этот план смотреть и говорить, надо ли его менять, актуализировать. Но постановка целей будущего не зависит от качества и правильности. Абсолютно не зависит от тех людей, которые этим занимаются. Главный критик – население. 

О населении Сургута к 2030 году

Т.С.: Вот население с вас просит конкретики. Давайте сформулируем с вами один из возможных итоговых тезисов будущей стратегии 2030. Население города Сургута будет составлять сколько человек? Потому что в любом случае вы разрабатывали генплан параллельно, это взаимосвязанные вещи.

А.С.: Вот сейчас в рамках разработки генплана, там тоже специалисты работают, они говорят, что будет 450 тысяч жителей города Сургута. Но не факт, что границы города Сургута будут такими же.

Т.С.: Я лично ставлю цифру выше.

А.С.: Я тоже, но они говорят так.

Т.С.: На сегодняшний момент в городе уже точно есть 400 тысяч человек.

А.С.: Население 357 тысяч человек, если быть точным. 

Т.С.: Ну, у нас есть жильцы, которые не зарегистрированы как граждане. 

А.С.: Это с мигрантами. Их конечно несколько больше, но все же.

Т.С.: Мы говорим о 400 тысячах. 

А.С.: Я тоже думаю, что город Сургут будет в районе 500 тысяч, не меньше. 

Т.С.: Хорошо. Национальный состав? 

А.С.: Вот тут работать надо для того, чтобы он был. 

Т.С.: Хорошо. Мы можем говорить о том, что преимущественно традиционное население, к которому мы причисляем русских, украинцев, белорусов, татар – их будет большинство?

А.С.: Конечно. 

Т.С.: Мы говорим об этом. Религиозный состав: христиане, мусульмане? 

А.С.: Мусульмане же тоже разные есть. 

Т.С.: Но мы говорим о нормальных мусульманах. 

А.С.: Что значит нормальные? 

Т.С.: О традиционных мусульманах. 

А.С.: Азербайджанцы шииты, чеченцы – сунниты…
Т.С.: Ну, лишь бы не салафиты. Итак, мусульмане, православные, христиане, католики. 

А.С.: Я не готов сейчас на этот вопрос ответить. 

Т.С.: Мы с вами сегодня планируем, как вы думаете, сохранится ли та пропорция, которая сегодня есть. 

А.С.: Не буду отвечать за то, что не знаю, я не тот специалист. Я хочу немного рассказать, что мы будем делать в ближайшее время, чтобы людям стало понятно в какое время от нас что-то требовать. 

Т.С.: Хорошо, но при этом мы должны знать, что у нас еще достаточно конкретных вопросов. 

О сравнении Сургута с другими городами

А.С.: Давайте буквально пару слов о том, что происходило в последние три месяца. Это интервью, анализы СМИ делают, анализы северных городов, модели развития, университет сделал работу, где 39 городов сравнения с Сургутом. Но это статистика…

Т.С.: Хорошо, сразу скажите, где Сургут очевидно выигрывает. 

А.С.: Конечно, я изучил это. Сургут выигрывает по инвестициям, по объемам инвестиций в строительство жилья, точнее сказать в строительство домов, потому что 500 тысяч м2 за 2012 год, которые были построены... Мы уступили только городам в линейке от 250 до 500 тысяч человек, только Сочи. 

Т.С.: Это наша страна. А за границей?

А.С.: За границей сложнее. Сейчас они как раз проверяют. Три города мы взяли похожие на Сургут. Берген – это Норвегия, нефтяная страна, где Берген – не столица земли, как Сургут. Анкоридж (Аляска) – стратегический район нефтезапасов Америки, тоже не столица. Соскотун – канадский город, где градообразующее предприятие по добыче урана, что-то похожее с нами, тоже примерно 300 тысяч человек, и они сделали мировой центр по инновациям, инвестициям. 

Т.С.: Сургут, прежде всего, лидирует в строительстве жилья. 
А.С.: С иностранными, мы не сравнивали, но по стране – да. 

Т.С.: Ну, думаю, если с иностранными сравнивать по их критериям, то построенное тут вообще жильем не будет считаться. 

А.С.: Ну я вам могу сказать, например, в Бергене стратегия: они там не занимаются, как мы, у них стратегия «Берген должен быть самым зеленым городом в мире», и ради этого парки, рекреационные зоны.

Т.С.: Так к вопросу о формулировке стратегических задач. 
А.С.: В Сургуте они еще не сформулированы. 

Т.С.: Не сформулированы? 
А.С.: Пока да.
Т.С.: А вам не кажется это неким таким мелкотемьем, сделать наш город самым зеленым?
А.С.: Мне – да. 

Т.С.: Кажется, хорошо. 

А.С.: Мы бы хотели повыше цели поставить. Ну, в том числе и в экологии. 

Т.С.: Ну, просто они зажрались уже, все проблемы решили. 

А.С.: Там не зажрались. Например, движение от дома до работы (есть даже такие показатели) – где-то 19 минут составляет, где-то больше. Есть вещи, которые можно сравнивать и к которым стремиться. И, по крайней мере, понимать, а почему у них так, а у нас вот так и что мы делаем неправильно. Это процесс следующей работы, о которой бы я хотел сказать. Первое: мы собираем молодежную группу, которая делает общий взгляд, работаем с ними в конце января. Потом мы рабочая группа администрации. 
Т.С.: Зачем вы собираете? Я сразу уточняю. 

А.С.: Значит, мы бы хотели, чтобы на протяжении рабочих групп специалистов, которые будут непосредственно, в течение трех месяцев, будут проводить работу над стратегией под руководством специалистов администрации, которые отвечают за те или иные направления развития города. 
Т.С.: Чтобы молодежь сказала, мы хотим то или то?
А.С.: Мы не хотим, чтобы молодежь говорила. Мы хотим, чтобы они участвовали в стратегии в том или ином виде. Как это будет технологически, мы покажем и расскажем, я думаю, что будет интересно. И потом, самое главное: те группы, которые будут непосредственно разрабатывать стратегию в сессиях из трех дней с утра до вечера, в течение трех месяцев. В конечно итоге они эту, так сказать, простынь, формулируют, где будут написано развитие города Сургута по направлению транспорта, допустим, или гражданского общества. От дня сегодняшнего, с учетом тех программ, которые реализуются и которые уже запланированы правительством, городом, до 2030 года. 

Т.С.: А вы даете, какие – то импульсы тем фокус-группам, с которыми работаете? Например, говорите: «я мечтаю о том, что в Сургуте в 2030 году средняя скорость автомобильного трафика составила столько-то или уменьшилась на столько-то и машины начали ездить быстрее». Или количество зеленых насаждений увеличилось. Такие задачи ставятся перед вашими фокус-группами? 

А.С.: Фокус-группы, это группы, которые собирались из разных людей. Никого не собирали и не вызывали. Было объявление, когда И по какой теме проходят фокус-группы. 

Т.С.: Я уточню, если по социологии, фокус-группы это группы, которые реагируют на тесты. 

А.С.: Да это всего лишь групповой опрос, позволяющий определить переживания, цели, задачи. 

Там задавались вопросы с точки зрения сравнения. Специалисты социологи составляли эти вопросы. Результаты мы опубликуем, они интересные. Я был почти на всех собраниях фокус-групп и очень много интересных идей выслушал, но мне кажется, как я понял, главная ценность – не губернатор говорит, что Сургут это временная территория, а человек должен пропустить через себя и понять, он временный здесь или постоянный. Требование этих людей было, чтобы мы понимали, что Сургут это постоянное место проживания для большинства жителей города. Всего лишь для того, чтобы определить, гражданин ты этого города, или всего лишь приехал на заработки. Как только определяется круг людей, которые считают себя гражданами города, вот тогда появляются правила проживания, любовь к городу, чувство достоинства в человеке, межнациональные отношения. А те, которые временные, приезжие – это несколько другие люди. 
Т.С.: Я все таки пытаюсь вернуться на рельса конкретики. То же озеленение города Сургута – оно не рождает чувство гордости у граждан?
А.С.: Конечно рождает. 
Д.Щ.: Я вставлю пять копеек. Мне кажется, если людям рассказывать про стратегию, у них будет возникать вопрос: стратегия развития города Сургута улучшит чистку снега? Поставит урны? Поставит лавочки у нас в скверах? Такие мелкие, сиюминутные вопросы.

Т.С.: Они решают жизнь горожан. 

Д.Щ.: Если человек идет по городу, ему нравится, город красивый, благоустроенный, ему здесь будет хорошо, и он будет считать себя здесь своим. Захочет, чтобы его дети здесь выросли. 
А.С.: Я ни разу не сказал ни в интервью, ни в фокус-группах, что мы должны жить будущим. Мы должны думать о будущем, а жить сегодня. Поэтому те программы, каждое действие, которое сегодня происходит, итак запрограммировано по плану. И в документах написано: ежедневно, ежегодно и сколько мы планируем лавочек. Сколько мы устанавливаем, много или мало – это уже другой вопрос, который в разработке стратегии должен ответить: а почему в Нижневартовске лавочек в два раза больше, а в Сургуте в два раза меньше? Давайте разберемся и сделаем это. 

Т.С.: Да мне кажется: поставить в два раза больше лавочек и не надо разбираться. 
А.С.: Поставить, но ведь надо это сформулировать. Мы же не можем прийти в думу и сказать: мы хотим. 

Т.С.: Знаете, все-таки муниципалитет – это некий штаб, который должен оперативно решать возникающие проблемы. Нет лавочек – поставить, бюджет предусматривает это. Не тем зельем посыпаем наши дороги, от чего они становятся скользкими – меняем, внедряем другую технологию. Может быть, какие-то моменты нашей городской жизни вывести в формат оперативного решения и не разводить эту всю канитель с обдумываниями, со стратегическим представлением о последствиях. А в стратегию уйти ради того, чтобы искать ответы на базовые вопросы, без которых мы не сможем планировать жизнь ближайшего поколения. Вы правильно говорите: вы родитель, вас волнует, какое образование получает ваш ребенок в школе. Вот то, что касается лавочек, заборов, территорий школ, домашних уроков, количества смен, состояния туалетов в школах – давайте в оперативную деятельность выведем, и будем решать это здесь и сейчас. А вот какие будут программы, какие учебники будут, будем выписывать в стратегию… Какой национальный состав в школе. Я пытаюсь сформулировать запрос наших граждан: они хотели бы получать от власти ответы, может быть, примитивные, кому-то покажется, но четкие, сегодняшние. 

А.С.: Отвечая на вопрос: те наказы, которые дошли до нас, через депутатов, исполнены в бюджете 2014 года на 100%, это не фантастические измышления. 
Т.С.: То есть исполняете?
А.С.: Да, 24 миллиона направили. Хотя председатель думы сказал, что это не все, но он, видимо, не смотрел. На исполнение наказов избирателей направлено 24 миллиона, если говорить конкретно. В оперативную деятельность выводить, к сожалению, невозможно. Потому что каждая копейка расходов из бюджета города и налогоплательщиков должна быть запрограммирована в план, таков закон. И для того, чтобы определить, что на будущий год мы должны сделать сто лавочек, если это не спонсорские деньги, мы должны их запланировать, пройти всю эту процедуру бюджетного планирования, принять, утвердить бюджет с депутатами, чтобы они согласились. И тогда только в следующем году реализовать. Чем, собственно говоря, мы занимаемся, поэтому я принес документы и готов их обсудить. 

Т.С.: Хорошо: Сургут по сравнению со многими российскими городами, собратьями по несчастью, выглядит хорошо и красиво. 
А.С.: Давайте мы об этом скажем, когда закончим работу по сравнению, потому что статистика что говорит, я бы не стал на нее опираться, а вот критерии, по которым надо сравнить, я думаю, они будут в феврале. 
Т.С.: Есть в городе очевидные провалы, которые вы в рамках реализации стратегии 2030 намерены устранить?
А.С.: Я бы не сказал, что наш город провальный. Он достаточно динамично развивается, и могу приводить тут много примеров. 

Д.Щ.: Ну есть какие-то сферы, которые у вас проблемные? 
А.С.: Начиная с малого бизнеса, допустим, в городе создавались и создаются условия, когда наш город постепенно из моногорода… С точки зрения, что такое моногород – в Сургуте 50 тысяч работников Сургутнефтегаза из 170 тысяч работников Сургута, в казну города поставляют порядка 3 миллиардов 300 миллионов рублей из 7 миллиардов 700 миллионов, если говорить про налоги. Все остальное – это жители. Если говорить про малый и средний бизнес относительно 2012 года: малый и средний бизнес принес более одного миллиарда сто миллионов рублей. Если сравнивать с 2011 годом, малый бизнес легальный, заплатив налоги, дал возможность построить два быстровозводимых здания. 

Т.С.: Вы понимаете, что к среднему бизнесу относится компания «Сибпромстрой», которая никакой не средний бизнес, а достаточно крупный. 

А.С.: Я понимаю, но я акцент делаю на малый бизнес, на индивидуальных предпринимателей. Малый, средний бизнес у нас по статистике – 87 из них 7 с нулевым балансом было в 2011 году. Со средним бизнесом: например, Кандаков – средний он бизнес или малый?
Т.С.: Средний бизнес. 
А.С.: Ну он уже достаточно больше, чем средний. 
Т.С.: Законодательная классификация бизнеса есть.
А.С.: Ну от того, что Сити Молл построен, к примеру, налог на имущество уходит 100% в автономный округ, который возвращается через программу Сотрудничество, либо в бюджет. 

Т.С.: Ну, понятно, что бюджет доплачивается не в полном объеме. 
А.С.: На который мы не можем влиять, к сожалению. Мы не знаем, старое имущество у нас в городе или активы достаточно высокие, на которые берутся кредиты, это уже экономика чисто городская. 
Т.С.: А сколько налога платила бы Аура, Сити Молл в бюджет, если бы это был налог на имущество?
А.С.: Допустим, десять миллиардов это имущество стоит с оборудованием, 2% от всего, вот и считайте. 
Т.С.: Двадцать миллионов. 
А.С.: Да, это второй налог в автономном округе, после налога на прибыль, если я не ошибаюсь. 
Т.С.: Вот вы говорите с одного такого объекта до двадцати миллионов … 
А.С.: Большие суммы с Сити Молла, офиса Сургутнефтегаза, Газпрома – это огромные деньги, которые очень серьезно влияют, и раньше они были в казне города Сургута (и вы помните лобби Сургутнефтегаза, когда они себе льготу выбивали на налог на имущество). Теперь второе: говоря о том, кто внутри, налог на землю мы получаем, причем за аренду земли 20% мы отдаем в автономный округ, 80% остается нам. Если говорит о тех людях, которые там работают, то тогда да, нас интересует белая легальная зарплата работников Сити Молла (не важно ИП или ООО), которые непосредственно идут в город Сургут, 48% шло в казну города в прошлом году. Вот это наш основной приоритет, который нам надо развивать и каждый человек, который платит заработную плату, переходит в белую легальную заработную плату, это тот человек, который работает на развитие города.

Д.Щ.: Я думаю тут можно перейти к нашему заочному спору по поводу логистики, логистических центров. 
Т.С.: По-моему, я совершил арифметическую ошибку из 10 миллиардов 2%, это будет все-таки 200 миллионов. 
Д.Щ.: Из 10 миллиардов? 
Т.С.: Вы у нас как зам по экономике должны знать. 
А.С.: Я не зам по математике. 

Т.С.: Да, да, 200 миллионов это существенное пополнение бюджета города, если бы подобные объекты платили налог здесь. 
А.С.: Мы вот смотрим территории, где активно бизнес развивается, например Татарстан, Башкортостан, даже Московская область. Я сегодня разговаривал с главой Домодедово. 
Т.С.: С Каменьщиковым вы разговаривали?
А.С.: По-моему, да, давний глава города Домодедова. 
Т.С.: А, города.
А.С.: Да. Я не помню его фамилию. 
Т.С.: Я думал аэропорта. 
А.С.: Я не помню его фамилию. Мы разговаривали, вопросы задавал. В Татарстане, например 30 на 70 они делятся, в том числе и прибылью. Для чего они это делают: всего лишь для того, чтобы не пирог порезать, как многие – «дай мне и все», а для создания контроля администрирования тех налогов, которые больше бы могли принести и были бы больше заинтересованы. Мы бы лучше мониторили – одно дело, когда с округа мониторят, у кого какое имущество, обесценивается оно или может имущество стоит намного дороже, а формально оформляется дешевле, чтобы меньше платить налогов. Эта система управления, которая в разных субъектах абсолютно разная. Так же сегодня мы по НДФЛ – автономный округ не жадничает с ним, может, поэтому мы так неплохо себя чувствуем. 

О логистических центрах

Т.С.: Хорошо, все – таки логистический центр. 
Д.Щ.: По поводу логистики. Тезис городской администрации, который продвигается активно о том, что когда к нам пришли Сити Молл и Аура, это формулировалось, как наш успех по поводу задачи нашего превращения в логистический центр округа. Что способствовать этому будет появление сортировочных центров больших магазинов Магнит, Metro. Как вы считаете подобные проекты, которые по факту являются бизнес проектами конкретных компаний, они действительно улучшают городскую логистику или городскую логистику улучшало большее строительство дорог, второй мост, ж/д ветки, улучшение аэропорта, что здесь приоритетнее должно быть? 
А.С.: Я так отвечу на этот правильный вопрос, что это несравнимые вещи, потому что дороги, ветки, городскую инфраструктуру строят за счет налогов. Логистические центры строят предприниматели или бизнес-структуры за счет кредитов или своих собственных средств. Поэтому не надо говорить, что лучше бы вместо Сити Молла построили десять детских садов. 
Т.С.: Нет, нет, это передергивание. При этом я хотел бы вас поправить, что инфраструктурные объекты, логистические центры в нашей стране часто строят частные компании, поэтому не обязательно должен быть государственный или региональный бюджет. 
А.С.: Есть понятие логистика, есть инфраструктура, поэтому давайте тоже четко понимать. Речь идет о том, что при такой инфраструктуре и таких инвестициях в инфраструктуру будет ли на пользу строительство этих логистических центров, если это точка по какому-то распределению. 

Вот что хочет Магнит: не первый уже год они просят город Сургут выделить или продать место, как положено в рамках закона, под распределительные центры, которые бы выполняли функцию оптовых складов. Ну, например Магнит говорит: «Мы до Ямала возьмем территорию», у них много точек. Мы им говорим: «Уважаемые, нам не интересно, когда вы будете заходить, если не говорить только про транспорт, но и про местных предпринимателей, в центр города или на окраины внутри города, нарушая наш комфорт передвижения по городу, у нас итак тут транзитного транспорта 56%», если говорить точно. 

Тогда мы думаем, а куда их поместить? Если с краю предложить что-то для того, чтобы они распределяли свои товары на территории. Но либо мы отдаем Сургутскому району, они также становятся рядом с границей города и ничего не меняется, кроме налогов, которые уходят в район, все то же самое. Либо мы, собственно говоря, предусматриваем комфортное место для того, чтобы этот бизнес входил и занимался под крышей. Это будет не рынок, а, вот имущество, которое платит налог в автономный округ, все равно он к нам каким-то образом вернется. Прибыль, если он зарабатывает, он платит в округ, но мы хотя бы имеем заработную плату с этих людей, которые там работают. Ну и товарооборот. Вот о чем идет речь, и никаких решений еще нет. 

Мы обдумываем это, с тем же генпланистом говорим. Тем более, полезно создание инвестиционных площадок для входа инвестиций в город, ведь сегодня налог на имущество город может не получать, завтра будет получать. Вы же правильно говорите: может быть, кризис, а могут быть и другие изменения. Поэтому все это в рамках стратегии, рамках генплана, обязательно должно продумываться. Если говорить, нужны ли нам эти площади в Сургуте, то тут тоже палка о двух концах так же, как и везде. С одной стороны, вроде бы, у нас перебор этих площадей, но, с другой стороны, понимаем – мы для молодых людей, для предпринимателей, какой объем площадей даем. Если владельцы этих площадей начинают не зарабатывать прибыль, они ждут, ищут возможности переформатировать, завести туда какой-то бизнес, это опять же рабочие места. Если раньше, 20 лет назад, говорили, что либо Сургутнефтегаз, либо Газпром, либо муниципальные службы, то сегодня молодежь говорит: «Нам нравится заниматься бизнесом». 

Т.С.: Нет, нам нравится идти в торговлю.

А.С.: Нет, они не так сказали, а по-другому. 

Т.С.: Мы переводим сейчас с вами на понятный нам язык.

А.С.: Ну торговые услуги… 

Т.С.: «Нам не нравиться учиться в университетах, нам не нравится строить карьеру». 

А.С.: Нет, они не так сказали. «Нам не интересно идти от своих родителей в градообразующие предприятия. Нам интереснее заниматься бизнесом, и неважно каким». 

Т.С.: А каким бизнесом можно заниматься в Сургуте?
А.С.: Надо было просто на фокус-группы прийти посмотреть. 

Т.С.: Это я к стратегии возвращаюсь.
А.С.: А это одно и то же. 

Т.С.: Какой предпринимательский слой вы видите? Вы хотите в Сургуте торговлю в виде малого бизнеса или все-таки мы хотим развивать сферу услуг, которая во всем мире и называется малым бизнесом. Торговля – это не единственное направление. 

А.С.: Товары и услуги, у нас прямо направление целое. Одним словом это предпринимательство. 

Т.С.: Я интересовался в Чехии и Германии развитием крупноформатной торговли. Эти две страны очень похожи. 

А.С.: Ну я был, знаю. 
Т.С.: Одна другую копирует и делает это, наверно, неплохо. Если берем Прагу, власти проводят политику в области торговли следующую: в каждом крупном районе, он поделен на части, строится частным инвестором, естественно при поддержке властей, торговый объект. Таким образом, они крупные формы посадили в каждом районе и разрешили эту проблему. Туда приходят ритейл, управляющая компания – то, что мы видим на примере Сити Молла и Ауры. Плюс есть на подъездных к городу, объездных путях, кольцевых дорогах, крупные форматы вроде Ауры и Сити Молла. Там же концентрируются объекты вроде Metro. 
А.С.: Логистические центры. 
Т.С.: Да и плюс собственные логистические компании, которые работают на другие рынки. Следующий формат торговли это городские улицы, где люди идут из бутика в бутик. И магазины шаговой доступности, все, никаких других форматов, есть еще киоски, но это так, умирающий формат. Стратегия предусматривает ваше нормальное структурное развитие этих форматов торговли? Если предусматривает, не произойдет ли в Сургуте снова таких казусов, как появление на близком расстоянии друг от друга Вершины и Союза, чуть дальше – Ленты. Ведь это все-таки уже перебор очевидный. Как избежать таких ошибок в будущем? 
А.С.: Сегодня смена градостроительного кодекса предусматривает комплексную городскую застройку, где определены параметры нахождения торговых, детских учреждений. Мы не способны уже поменять ту сложившуюся инфраструктуру, которая предусматривает появление тут Вершина, тут Союз, тут Богатырь рядом. 
Т.С.: Уже нет.
А.С.: Уже все. 

Т.С.: Кто-то из них умрет, и что-то будет рождаться по новому, а в будущем можно обеспечить развитие городской территории таким образом, чтобы …
А.С.: Я думаю, что это не можно, а нужно. Именно при планировании генерального плана города Сургута. Абсолютно точно. И создавать условия для этого – обязанность каждого города. 
Т.С.: Давайте тогда к логистике все – таки. Или что у тебя еще?

О точках роста экономики Сургута
Д.Щ.: Я предлагаю все-таки перейти к вопросам читателей. Я буду их немного адаптировать под наш разговор. Точки роста сургутской экономики. На чем Сургут, до условного нашего любимого 2030 года будет жить? Производство, какое-нибудь нефтяное, разработки, интеллектуальный труд, может та же логистика, что у нас будет в приоритете? За счет мы будем расти, наращивать наш бюджет, развиваться. 
А.С.: Приоритет – это дополнительные усилия для того чтобы эти цели быстрее осуществлялись правильно. Конечно, нам бы хотелось, чтобы Сургут и как логистический центр развивался, я не говорю про торговые центры и распределительные объекты. Я говорю – как транспортный узел. 

Конечно, нам хотелось бы, чтобы у нас была точка роста культуры в Сургуте, чтобы те сцены, которые у нас появлялись, давали бы понимание той агломерации, что как ни приедешь, то тут Хворостовский, то театр, то Безруков. Города в радиусе трех часов, могли бы видеть вещи, которые Сургут производит. Сургут же уже стал волейбольной точкой, где систематически проходят матчи мировой лиги и он принят мировым сообществом. Говорят, тут и болельщики такие правильные. Но если говорить о тех локомотивах и тепловозах на сегодняшнее время, которые позволят повести за собой и моногород, то, конечно, это научно-инновационный промышленный центр. Если почитать эту статью внимательно, то становится понятно без этого, что сложно предполагать качественное развитие будущего. 

Борьба за выживание – может быть, деградация населения – да, но когда город будет требовать суперспециалистов и создавать условия для них – тогда эти суперспециалисты потянут отрасли. Вот проблема моногородов сегодня. Проблема моногородов, когда центры уходят в Москву, а здесь остается производство, которое постепенно хиреет. У нас, слава богу, великое счастье, что центр в виде Сургутнефтегаза остался, в отличие от других нефтяных компаний. 
Т.С.: Ну, знаете, в Бильбао не было никакого Сургутнефтегаза, но, тем не менее, город возродился из пепла и на сегодняшний момент – один из лучших городов мира.

А.С.: Да, согласен, но тут же условия – какие условия нужны для комфортного существования здесь Сургутнефтегаза? Я разговаривал с одним из топ-менеджеров Сургутнефтегаза, который отвечает за экономику, финансы – люди нужны. 

Т.С.: Ну, Сургутнефтегаз как раз и привлекает к себе инженерную интеллигенцию. 

А.С.: Они хотят не только привлекать. Они создают условия, чтобы люди, которые работают в этой компании, учились, лечились, культурно развивались, им было бы комфортно, чтобы они их не возили откуда-то. 
Т.С.: А другая часть молодежи хочет пойти в торговлю. 
А.С.: Хорошо. Поэтому я и говорю, чем больше у нас возможностей в городе: вот Сургутнефтегаз для реализации, вот энергетика, которая у нас очень серьезная, генерация, транспортировка, мощнейшая энергетика в мире. 
Т.С.: Ну это никак не сказывается на жизни простых горожан. 

А.С.: Ну как же, ты сегодня простой, пошел учиться, завтра ты стал мастером, прорабом, послезавтра купил квартиру.
Т.С.: Возвращаю вас к вашим же словам, в торговлю все хотят на ваших фокус-группах. 
А.С.: Я сказал, бизнесом хотят заниматься. 
Т.С.: Да, а в рабочие специальности, которые сегодня дают доход выше, чем нерабочие, не хотят идти. 
А.С.: В основном конечно, там где более развито население и богато скажем так, по сравнению с другими. Конечно, каждый мечтает отучить своих детей на инженера, стать начальниками. Это вопрос решаемый. 
Т.С.: А может, мы просто не создали условий необходимых, чтобы рабочие специальности и инженерную интеллигенцию здесь взращивать. 

А.С.: Да может быть. Это вопрос тоже на понимание, и в разработку стратегии. Я не могу сказать, какое правильное решение. Я одно могу сказать, что если здесь создать научно инновационный центр, как когда-то сделали в Соскатуне. То будущее города Сургута – более понятно, прозрачно и создание вокруг этого компаний, бизнеса, услуг. Сегодня, являясь даже моногородом, как нас назвали, и включили в список моногородов, мы имеем дополнительные ресурсы и возможности. И, например тот же инновационный проект, университетский ли он или региональный кампус, который позволяет создавать новые технологии для врезки в Баженовскую свиту, либо генерация и добыча, передача электроэнергии новыми способами, либо переработки попутного газа, то это может позволить, даже средства привлечь к нам федеральные, два миллиарда выделается, если такие проекты. Это как раз те проекты, которые на слуху у правительства, у президента, пожалуйста, бери, создавай постиндустриальное общество, которое потащит за собой отрасль какую-то. Но ведь перспектива Сургута, вы тоже верно говорите, это достаточно часто в комментариях говорится. Нефть не в Сургуте добывается, поэтому надо в Югру, компанию Сургутнефтегаз, как одну из крупнейших, которая базируется здесь и продолжает развиваться дальше. Я считаю, что локомотивом может быть именно вот это. И если нам удастся в течение пятнадцати лет от слов перейти к делу, выпуску реальных …
Т.С.: Знаете, вы уже срок называете какой-то печальный. Может быть, мы перейдем от слов к делу побыстрее. 
А.С.: Нет, пятнадцать лет у нас есть для того, чтобы технологии и добычи нефти вывести на новый уровень, дополнительные 150 миллионов тон, например, как написано у Шпильмана. Дополнительно к 250 миллионам. 
Т.С.: А, может быть, нам надо создавать нефтепереработку? И отсюда появятся инженеры, новые ученые. 
А.С.: У нас очень серьезная нефтепереработка. Только надо понимать в городе Сургуте, в границах, мы не создадим нефтеперерабатывающий завод. Если он даже и будет создан, он будет в Сургутском районе.
Т.С.: Ну понятно, а люди будут где жить?
А.С.: Да, поэтому стратегия города Сургута создается под это, мы будем знать. В Сургуте завод стабилизации конденсата перерабатывает по сырью 12 миллионов в год газа, который идет нам с трубы с Уренгоя. Кто об этом знает? Что у нас целый завод, который единственный в России выпускает авиационное топливо, газовый конденсат? Кто знает объемы ГПЗ сегодня, бывшего ГПЗ, который в Сургутнефтегазе? Кто-то знает, что у нас в Сургуте цементный завод сделан на 200 тысяч тонн в год?
Т.С.: А вы знаете, почему никто об этом не знает? Потому что из этого цементного завода, строятся дома, которые строятся. 
А.С.: Из этого завода тампонаж скважин, а все что осталось, идет на дома. 
Т.С.: Ну как я и сказал. Вы перечисляете проекты, которые инвестиционно привлекательны, опять-таки, крупным бизнес компаниям, сферы ТЭК. А до этого вы говорили, что стратегическая задача это развивать сферу услуг, малый бизнес. Все это прекрасно. Если мы наш опыт добычи нефти трансформируем в умение ее перерабатывать, и появится здесь какое-то нефтехимическое производство, естественно современные, а не которые окончательно загубят нашу экологию. То только вокруг одного только этого производства вырастит и научная школа, и какие-то техникумы. 
А.С.: Кто ж спорит то. Только вот завод переработки, который когда то планировался в 80-х годах, он подразумевал только 36 тысяч рабочих мест. 
Т.С.: Ну наверно сейчас их должно быть 15, все-таки научно-технический прогресс идет вперед. 
А.С.: Здесь то, конечно, задачи окружные, если читать стратегию до 2030 года там такие задачи ставятся. 

Про объединение Сургута и Сургутского района

Т.С.: Надо объединять Сургут и Сургутский район, как раз сегодня прозвучало за возможную конференцию инвесторов на территории?

А.С.: Объединение, например Москвы и Московской области, когда идет захват... Екатеринбург достаточно серьезно претендует, когда уже не хватает территории города. Они имеют место быть, но таких прямых выводов. Есть проблема с точки зрения, что много жителей Сургутского района обслуживает, дополнительную нагрузку за это несет город Сургут, это да на самом деле правда. Есть путаница, определенная с точки зрения количества мест, населения, койко-мест, библиотек, больничных.
Т.С.: Так нет, надо или не надо?
А.С.: Знаете, этот вопрос в компетенции руководителей субъектов в первую очередь. 
Т.С.: Они им задаются?
А.С.: Я не знаю насколько сейчас, но когда был Александр Васильевич, неоднократно я с ним разговаривал на эту тему. У нас же есть примеры, Белоярский район. 
Т.С.: Вот тем более.
А.С.: У нас есть пример Березовского района, там же нет в одном районе отдельного какого-то муниципалитета. 
Т.С.: Может быть, там просто не могли мэров найти и решили кадровую проблему путем объединения?
А.С.: У нас есть примеры муниципального образования Покачи, там, где 17 тысяч населения и Лянтор, где 40 тысяч, которые являются составной частью района. 
Т.С.: Вот вы говорили на своей презентации год-полтора назад, что Сургут должен стать агломерацией. В этом смысле вы в стратегии рассматриваете Сургут?
А.С.: Да. Он уже, как агломерация. 
Т.С.: Ну под это, как раз таки и подтягиваются средство передвижения, транспортное развитие, какие-то электрички, какой-то скоростной транспорт, верно?
А.С.: Верно, это второе для чего эта стратегия нужна и план комплексный, для того, чтобы быть убедительным в автономном округе, когда рассказывать, что нам надо не 200 миллионов субсидии на развитие автомобильных дорог в городе Сургуте, а 500, потому что мы обслуживаем другие города. К нам приезжают, и они приносят достаточно много неудобств жителям города Сургута. Это дополнительные рычаги убеждения. Не просто же мы, дайте нам вот столько, мы четко говорим, согласно плану принятой стратегии города Сургута, утвержденной думой города Сургута, вот у нас такие – то планы и если не вы, то тогда скажите кто. 
Т.С.: Хорошо нам надо немного закругляться. И последние вопросы задать. 

О жилищном строительстве и ценах на квартиры

Д.Щ.: Последние. У нас в основном задавали вопросы достаточно масштабные. Как раз есть небольшой вопрос, некая наша читательница утверждает, что вы в июле 2012 года считали рыночную стоимость сургутских новостроек завышенной и якобы вы говорили, по 40 тысяч за 1 м2 муниципалитет может строить сам, а с причиной такой дороговизны нам предстоит еще разобраться не исключено, что спекуляция. И вас спрашивают, изменилось ли ваше мнение и что сегодня мешает строить за 40 тысяч рублей.
А.С.: Нет мое мнение, конечно, не меняется, потому что слишком много времени работал в анализе жилищной политики округа, сравнении с другими городами. Я не сказал, что мы будем строить, я сказал: за 40 тысяч рублей, если поменяется программа, если мы можем элементарно проводить конкурс на строительство этого дома, то подрядчики те, которые сегодня приобретают землю на аукционе, или другими способами друг у друга. Строя инженерную инфраструктуру. Сегодня относительно рынка, хотели бы получать стоимость, хотя она уже снижается – 70-80 тысяч рублей. Если бы мы провели конкурс на застройку жилого дома, имея в наличие два миллиарда (да я понимаю, что нам этих денег на дом хватит, а не на пол дома или начнем и закончим, и дом не построим и денег не будет, как было раньше в начале 2000). 

Из-за чего мы переходили на такую систему выкупа – лично при мне (я был инициатором) лучше приобретать, помогая застройщикам: кто-то один подъезд, кто-то две квартиры, но помогая им сдавать дома, потому что они тогда были простые квартиры, и этот принцип в кризис применялся. После кризиса прошло достаточно времени, можно было бы поменять эти правила, с точки зрения необходимости. За 40 тысяч они бы строили, тот же Сторожук, если бы мы предоставили ему земельный участок, и он бы построил быстро, и мы бы спокойно туда переселили. 

Есть другие формы решения этих задач, но правила, которые устанавливает сегодня департамент строительства автономного округа, они должны быть актуальные для территории. Для Сургута одни правила могут быть, для Березова совершенно другие, там совершенно другая ситуация. Например, Юграинвестпроект строит в Сургуте, продает по нашей рыночной цене, а в Урае по 50 тысяч рублей. Какая разница в Урай вести или Сургут те же строительные материалы? Поэтому время, рынок, строительный комплекс, готовность. Отвечая на этот вопрос: сегодня может быть и не по 40, но у нас 52 тысячи рублей согласованная цена, конечно, они бы строили. Есть и другие формы на самом деле. Решения этого вопроса – их много, их надо решать, надо думать, а не надевать гребенку на всех, а потом думать, почему мы деньги возвращаем, а задачу не решаем. 
Д.Щ.: Ну муниципальной строительной компании не будет? 

А.С.: Мы не собирались никакой муниципальной строительной компании делать.
Д.Щ.: Просто один из вопросов этого касается. 
А.С.: Нет, это люди просто не поняли. Зачем нам муниципальная строительная компания? Можно было бы по типу Нягани, Советского района, Белоярского района, фонд жилища создать в Сургуте или как ипотечная Сургутская компания раньше была, которая до создания окружной существовала. Она же решала те же самые вопросы, только в рамках города Сургута. И возможностей тогда было больше. Это может быть фонд при условии, что он будет эффективнее решать задачу, но компанию создавать строительную, колхозы муниципальные или еще какие-то вещи. Это не правильно создавать и неэффективно с точки зрения управления. 
Д.Щ.: В таком случае мы уже наше время выбрали интервью, будем завершать. Сегодня мы очень много узнали о разрабатываемой стратегии развития города. 
А.С.: Ваше мнение то поменялось, мне самое главное? Вот ваше лично мнение. 
Т.С.: Оно подверглось корректировки. Оно развивается. 
Д.Щ.: Это требует обдумывания. 
Т.С.: Я хотел бы конечно задать большее количество конкретных вопросов, как вам это кажется. 
А.С.: Я с удовольствием буду отвечать. 
Т.С.: Мы будем это продолжать. 
А.С.: Да я абсолютно уверен, что задача по формированию стратегии и план, он подразумевает конкретные цели, задачи, поступки и действия, которые желательно планировать для того, чтобы решения были эффективны, и их можно было изменить. Вторая часть – самая главная, что, живя в XXI веке, мы способны создать условия, когда мы что-то делаем, а эти действия могут подразумеваться населением, если гражданское общество достаточно высокого уровня и оно должно расти. Подразумевает корректировки, диалоги, споров иногда, признания ошибок, в том числе и администрацией, почему и нет, это действие неверно было запланировано, но это условия управления городом согласно демократическим намерениям, когда демократия решает вопросы управления.
Т.С.: Хорошо. 
Д.Щ.: Все. Тогда мы благодарим Алексея Маулитжановича, за интересный рассказ. У нас в гостях был зам главы города Алексей Сафиоллин. С вами были Дмитрий Щеглов и Тарас Самборский. Читайте расшифровки, смотрите видео, читайте siapress. До новых встреч.